Обзор фильма «Человеческий голос» (2020), любопытные сведения о процессе съемок.

Фильм Педро Альмодовара «Человеческий голос» (2020) по пьесе Жана Кокто дебютировал на Венецианском кинофестивале.
Ознакомьтесь с подробностями съемок, работой актеров, монтажом и местоположениями.
Посмотрите также Тильду Суинтон в главной роли.

В надежде на возвращение любимого мужчина так и не забрал свои чемоданы. Женщина разделяет одиночество со звуком в трубке телефона и преданным псом, который не понимает оставил ли хозяин. Два живых существа, застрявшие в неопределенности мучительного ожидания.

Синопсис

Педро Альмодовар:

В ожидании возвращения бывшего возлюбленного женщина сохраняла надежду, не забрав его чемоданы. Её одиночество делят с преданным псом, не понимающим причины ухода хозяина. За три дня ожидания женщина выходит из дома лишь раз – купить топор и канистру бензина.

Чувства женщины колеблются от бессилия до отчаяния, потеря контроля охватывает ее. Она наряжается, словно собирается на праздник, мысль о прыжке с балкона все больше давит на нее. Звонит бывший партнер, но ей не хватает сил ответить – она потеряла сознание из-за передозировки таблеток. Пёс облизывает её лицо, и женщина приходит в себя. Под холодным душем она готовит себе чёрный кофе, столь же темный, как и ее мысли. Телефон вновь зазвонил, и на этот раз она берет трубку.

Единственный голос принадлежит женщине, слова собеседника скрыты от зрителей. Начальhа женщина выдерживает себя и стремится выглядеть спокойно, но её раздражает мужской лицемерие и трусость.

«Человеческий голос» — это урок о морально-этическом аспекте страсти. Главная героиня оказывается на грани эмоционального обрыва. Риск — неотъемлемая часть приключений, называемых «Жизнь» и «Любовь». В монологе героини проступает еще одно важное качество – Боль. Как я говорил ранее, этот фильм о дезориентации и мучениях двух существ, жаждущих своего хозяина.

Обращение режиссера

Педро Альмодовар:

Знаком с пьесой Кокто, положенной в основу сценария фильма «Человеческий голос», уже давно. Она вдохновляла меня при работе над другими проектами. Пытался переосмыслить ее при написании сценария фильма «Женщины на грани нервного срыва», но в итоге получилось эксцентричная комедия, где любовник не звонил героине, поэтому отсутствовала сцена её монолога с трубкой у уха.

До этого года эта сцена появилась в фильме «Закон желания». В нём главный герой снимает фильм. Сестра режиссёра играет главную роль в этом кино. Её героиня по задумке сценариста оказалась бы в том же положении, что и героиня фильма «Человеческий голос». Тогда я уже думал о том, что женщина, находящаяся на грани нервного срыва, может взять топор и разрушить дом, где жила с человеком, который бросил её. Идея с топором использовалась и в фильме «Закон желания». Сейчас я снова вернулся к ней.

Вернулся к адаптации текста Кокто, но на этот раз придерживался первоисточника. Перечитал пьесу впервые за несколько десятков лет. Сделал скидку на собственное непостоянство и добавил определение «вольная трактовка» к своей версии, так как это и есть в действительности. Оставил самое важное – отчаяние женщины, высокую пошлину страсти, которую героиня готова заплатить, пусть даже ценой жизни. Осталась собака, которая также грустит по хозяину, и чемоданы, наполненные воспоминаниями.

Всё остальное – телефонные разговоры, ожидание и последующие события – продиктовано моим видением современной женщины. Её безграничное влечение к мужчине побуждает её ждать несколько дней, прежде чем он позвонит и заберёт свои вещи. При этом она старается сохранить видимость моральной независимости, чтобы не сломаться под этим ударом судьбы. Моя героиня – вовсе не покорная женщина, о которой говорилось в оригинале. С учётом современных нравов подобное поведение для неё неприемлемо.

В этой адаптации я всегда видел эксперимент, целью которого было показать то, что в театре называют «четвёртой стеной». В кино это будет демонстрация того, что находится за камерой: деревянные подпорки, удерживающие декорации, воплощение вымысла.

Женщина погружена в боль, одиночество и мрачную реальность. Я старался сделать это очевидным, трогательным и выразительным для зрителей, во многом благодаря удивительной игре Тильды Суинтон. С самого начала показываю: дом героини – кинопавильон. Уйдя от реалистичного декора и используя масштаб павильона, я визуально расширил пространство её монолога.

Я соединил кино и театр, взяв то существенное. В момент выхода героини на террасу для обзора города её взгляд падает на стену павильона с следами прошлых съемок. Нет панорамных видов, только пустота и мрак. Так я передал одиночество и тоскливое состояние героини.

Студия, где проходили съемки фильма, стала главным декоративным пространством для разворачивающихся событий. Реалистичная обстановка, в которой героиня проживает ожидание любимого, была сооружена на павильонной арене. Демонстрируя деревянные опоры, поддерживающие конструкцию, я словно выявляю костяк съемочного процесса.

Съёмки на английском языке были для меня новым опытом. На площадке я всегда работаю расслабленно, но в этот раз, особенно с учётом необычного формата, чувствовал себя более свободным, чем когда-либо. Освободился от родного языка, от обязательной продолжительности фильма в 90 минут, от беспокойства за попадание в кадр съёмочных приспособлений. Это стало настоящим откровением.

Несмотря на свободу, я всё же подчинялся определённым ограничениям. Границы были чёткими и неизменными. Работа в таком режиме требовала тщательного планирования сцен, возможно, ещё более чем при съёмках обычного фильма. И речь не о театральных атрибутах в кадре.

Чтобы лучше понять суть, нужно взглянуть глубже. Всё, что демонстрируется зрителям конкретном случае, нацелено на выявление идеи одиночества и бесполезности главной героини, её изоляции. Каждая деталь содержит драматический оттенок. Показывая панораму площадки, я хотел показать, насколько маленькой кажется героиня, будто бы живущая в кукольном домике.

Вступление перед титрами похоже на увертюру к опере. Костюмы от Balenciaga помогли создать это ощущение. В первой же сцене девушка в ожидании одета очень ярко. Похожа она на манекен, оставленный в подсобке.

Честно говоря, я люблю пробовать новое. Могу даже преобразить массивный хромакей, который обычно вызывает у меня брезгливость, в что-то вроде шторы оперного театра.
Это увлекательно, забавно и очень бодрит.

Считая съемочную площадку камерным пространством, своеобразной лабораторией, я оставлял за бортом мысли о мебели, реквизите и музыкальном сопровождении.
В картине появились несколько предметов мебели, которые можно было заметить в других моих работах.

В музыке тоже получилось интересно. Альберто Иглесиасу предложил написать попурри из тем наших прошлых фильмов, но под настроение и темп «Человеческого голоса». Он так и сделал. Получился удивительный электронный саундтрек с темами из «Разомкнутых объятий», «Дурного воспитания», «Поговори с ней» и «Я очень возбужден», адаптированными для новой картины.

До начала работы у меня было много необычных идей, но уже тогда я понимал, что самые важные роли в фильме «Человеческий голос» будут играть текст и актриса. Мне было непросто адаптировать текст, ещё труднее было подобрать актрису, которая бы передала мои слова искренне и эмоционально. Моя версия получилась более абстрактной, чем пьеса Кокто, у которого всё узнаваемо и натуралистично. Тем труднее актрисе играть эту роль. Героиня окружена химерами, почти нет реальной поддержки. Её голос – единственная неразрывная нить, ведущая зрителя в потёмках сюжета, не позволяющая свалиться в пропасть. Никогда раньше я так отчаянно не нуждался в по-настоящему гениальной актрисе. К счастью, всё, о чём я мог только мечтать, я нашёл в Тильде Суинтон.

«Человеческий голос» стал моим дебютом в кино на английском языке. Фильм получился очень идиллическим, но я не уверен, что буду снимать фильмы на английском языке снова. Единственное, в чём я уверен, – могу работать с Тильдой Суинтон на её родном языке. В нашем короткометражном фильме она главная героиня от начала до конца, раскрываясь с необычной стороны.

Группа снимающих с замиранием сердца наблюдала за репликами и движениями актрисы. Её интеллект и настойчивость серьёзно помогали в работе, особенно при её безграничном таланте и практически слепой вере в меня. О такой актрисе, кажется, мечтают все режиссеры. Такая работа очень вдохновляет.

За освещение отвечал Луис Алькайне, последний великий мастер света, работающий в испанском кино. На съемках шедевра Виктора Эрисе «ЮГ» он трудился в операторской группе. Благодаря ему съемочная площадка была озарена всеми цветами, которые я так люблю. С Алькайне мы уже снимаем девятый фильм, так что ему хорошо знакомы цвета и их насыщенность, которые мне нравятся. Ностальгирую по Technicolor.

Тереса Фонт, которая ранее работала над монтажом фильма «Боль и слава», занималась монтажом этого фильма с энтузиазмом и эффективностью. Хуан Гэтти создал дизайн титров и рекламного постера. Съёмками руководила семейная компания El Deseo. Надеюсь, зрителям понравится фильм так же, как нам понравилось над ним работать.