Обзор фильма «Человеческий голос» (2020), интересные подробности производства.

Премьера фильма «Человеческий голос» Педро Альмодовара (2020) состоялась на Венецианском кинофестивале. Фильм снят по одноименной пьесе Жана Кокто. Читайте о съемках, работе с актерами, монтаже и съемочных локациях. Смотрите Тильду Суинтон в главной роли.

Надежда на возвращение любимого удерживала женщину взаперти. Чемоданы остались без хозяйки, словно отголосок покинувшего дома. Единственным утешением стали телефонные разговоры и преданный пес, не понимающий причин молчания хозяина. В ожидании мучительной неопределенности две живые души оказались в плену. 

Синопсис

Педро Альмодовар:

В ожидании возвращения бывшего любимого мужчина так и не забирает вещи. Она живет в одиночестве с верным псом, который не понимает причин ухода хозяина. За три дня ожидания женщина выходит из дома лишь один раз, чтобы купить топор и канистру бензина.

Чувства женщины колеблются от беспомощности до отчаяния, потеря контроля нарастает. Она наряжается, словно собирается на праздник, но в голове рождаются мысли о прыжке с балкона. Телефонный звонок бывшего возлюбленного остаётся без ответа – она теряет сознание после передозировки таблеток. Пёс лижет её лицо, и женщина приходит в себя. Холодный душ и крепкий чёрный кофе, как чёрные мысли, сопровождают её пробуждение. Звонок снова раздаётся, и на этот раз она отвечает.

Только голос женщины доходит до нас, слова мужчины скрыты от зрителей. Сначала женщина сохраняет хладнокровие и пытается выглядеть сдержанно, но её волнение и раздражение от лживости и трусости собеседника все же заметны.

Фильм «Человеческий голос» исследует нравственную сторону страсти. Главная героиня оказывается на грани эмоционального обрыва. Риск – спутник приключений, называемых жизнью и любовью. В монологе героини прозвучала ещё одна важная деталь – боль. Как я говорил ранее, этот фильм о безвыходности и страданиях двух существ, которые тоскуют по своему хозяину.

Обращение режиссера

Педро Альмодовар:

С пьесой Кокто, послужившей основой для сценария фильма «Человеческий голос», знаком уже давно. Вдохновлял меня при работе над другими проектами. Пытался переосмыслить пьесу при написании сценария фильма «Женщины на грани нервного срыва», но в итоге получилась эксцентричная комедия, где любовник не звонил героине. Поэтому отсутствовала и сцена её монолога с трубкой у уха.

В прошлом году эта сцена появилась в фильме «Закон желания», где главный герой снимает фильм. Сестра режиссёра исполнила главную роль в этом фильме. По задумке автора сценария, её героиня оказалась в ситуации, схожей с ситуацией героини фильма «Человеческий голос». Тогда я размышлял о том, что женщина, доведённая до нервного срыва, может взять топор и разрушить дом, где жила с тем, кто бросил её. Идея с топором также присутствует в фильме «Закон желания». Сейчас я вновь обратился к этой идее.

Вернулся к адаптации текста Кокто, но на сей раз решил следовать первоисточнику. Перечитал пьесу впервые за несколько десятков лет. Пришлось сделать скидку на собственную изменчивость и добавить определение «вольная трактовка» к своей версии, потому что так оно и есть на самом деле. Оставил самое важное – отчаяние женщины, высокую цену страсти, которую героиня готова заплатить, пусть даже ценой собственной жизни. Собака, грустящая по хозяину, и чемоданы, наполненные воспоминаниями, тоже остались.

Телефонный разговор, ожидание и последующие события – всё это отражает мое представление о современной женщине. Она безгранично любит мужчину, который спустя несколько дней звонит и забирает свои вещи. При этом она стремится сохранить видимость независимости, чтобы не быть раздавленной ударом судьбы. Моя героиня – вовсе не эта послушная женщина из оригинала. Невозможно представить её такой в свете современных нравов.

Я всегда считал эту адаптацию экспериментом, направленным на демонстрацию «четвёртой стены», известной в театре. В кино это будет показано как то, что остаётся за кадром: деревянные опоры, поддерживающие декорации, материализация вымысла.

Реальность женщины проникнута болью, одиночеством и мраком. Я стремился сделать это очевидным, трогательным и выразительным для зрителей, во многом благодаря игре Тильды Суинтон. С самого начала показываю, что дом – это павильон. Отходя от реалистичного декора и используя масштабы павильона, визуально увеличиваю пространство её монолога.

Я соединил кино и театр, взяв лучшее из каждого. В определенный момент героиня выходит на балкон, чтобы увидеть город. Но ей видна лишь стена павильона с остатками предыдущих съемок. Панорамы, виды отсутствуют. Она видит пустоту и тьму. Так я показываю ощущение одиночества и мрака, в котором живет героиня.

Студия, где проходили съемки фильма, стала главным местом действия картины. В павильоне возвели реалистичную декорацию, где героиня ждет возлюбленного. Показывая деревянные подпорки, поддерживающие декорации, я как будто раскрываю сущность съемочной площадки.

Съемки на английском языке были для меня новым опытом. На площадке я обычно работаю спокойно, но в этот раз, учитывая особенный формат, чувствовал себя более свободным, чем когда-либо. Освободился от родного языка, от обязательной длины фильма 90 минут, от беспокойства за попадание в кадр съемочного оборудования. Это было для меня настоящим открытием.

Не всё шло беспрепятственно. Определённые ограничения всё же существовали, границы были чёткими и непреклонными. Работа в таком условно свободном режиме требовала чёткого планирования сцен, возможно, ещё более тщательного, чем при съёмках обычного фильма. Речь не о театральных атрибутах в кадре.

Чтобы передать идею одиночества и ненужности главной героини, её изоляции, за каждой деталью кроется драматический подтекст. Когда показывалась панорама съёмочной площадки, хотела подчеркнуть, что героиня кажется очень маленькой, словно живущая в кукольном домике.

Вступление перед титрами похоже на увертюру к опере. Костюмы от Balenciaga помогли создать эту иллюзию. В первой же сцене ожидающая женщина одета очень экстравагантно. Кажется, будто манекен бросили в подсобке.

Честно говоря, мне нравятся эксперименты. Например, могу преобразить большой хромакей, который обычно мне не нравится, в занавес оперного театра. Это увлекательно, весело и заряжает энергией.

Представление съемочной площадки как камерного места, своего рода лаборатории, позволяло мне абстрагироваться от обстановки, декораций и музыки. В фильме появились некоторые предметы мебели, ранее использованные во моих других работах.

О музыке можно сказать то же самое. Предложил Альберто Иглесиасу написать попурри из музыки наших предыдущих фильмов, но адаптировать темп и настроение под «Человеческий голос». Так и сделал. Получился удивительный электронный саундтрек с музыкальными темами из фильмов «Разомкнутые объятия», «Дурное воспитание», «Поговори с ней» и «Я очень возбужден», адаптированными для новой картины.

До начала работы у меня было много необычных идей, но я понимал, что самые важные роли в фильме «Человеческий голос» будут играть текст и актриса. Мне было непросто адаптировать текст, ещё труднее было подобрать актрису, которая бы передала мои слова искренне и эмоционально. Моя версия получилась более абстрактной, чем пьеса Кокто, у которого всё узнаваемо и натуралистично. Тем труднее актрисе играть эту роль. Героиня окружена химерами, ей практически нет реальной поддержки. Её голос – единственная неразрывная нить, ведущая зрителя в потёмках сюжета, не позволяющая свалиться в пропасть. Никогда раньше я так отчаянно не нуждался в по-настоящему гениальной актрисе. К счастью, всё, о чём я мог только мечтать, я нашёл в Тильде Суинтон.

«Человеческий голос» стал моим первым фильмом на английском языке. Картина получилась очень романтичной, но я не уверен, что снова буду снимать фильмы на английском. Единственное, в чём я уверен, – могу работать с Тильдой Суинтон на её родном языке. В нашем короткометражном фильме она доминирует от начала до конца, проявляя себя с необычной стороны.

Группа операторов с замиранием сердца наблюдала за её репликами и жестами. Её интеллект и упорство серьезно помогали мне в работе. Особенно вместе с её безграничным талантом и почти слепой верой в меня. О такой актрисе, кажется, мечтают все режиссёры. Такая работа очень вдохновляет.

За освещение отвечал Луис Алькайне, последний великий маэстро света в испанском кинематографе. Он работал на съёмках шедевра Виктора Эрисе «ЮГ». Благодаря ему площадка сияла всеми любимыми цветами. С Алькайне работаю уже на девятом фильме, так что он знает мои предпочтения по цветам и насыщенности. Ностальгирую по Technicolor.

Монтаж фильма выполняла Тереса Фонт, которая ранее работала над картиной «Боль и слава». К работе она подошла с энтузиазмом и эффективностью. Хуан Гэтти занимался дизайном титров и рекламного постера. Съёмки возглавляла моя семейная компания El Deseo. Надеюсь, зрители оценят фильм так же, как и мы его создавали.